Севастополь — город-герой
Севастополь — город республиканского подчинения, крупный морской порт, важный промышленный, научный и культурный центр юга Украины. Расположен в юго-западной части Крыма, в холмистой местности, изрезанной многочисленными бухтами. Узел морских, автомобильных и местных железнодорожных путей. Расстояние до Киева — 1060 км. Население — 258,5 тыс. человек.
В городе — три административных района: Ленинский, Нахимовский и Балаклавский. Севастопольскому городскому Совету депутатов трудящихся подчинены также Качинский и Камышово-Бухтинский поселковые Советы, Верхнесадовский и Орлиновский сельские Советы.
Территория Севастополя и его ближайших окрестностей была заселена уже в начале I тысячелетия до н. э. Следы укрепленного таврского поселения IX в. до н. э. обнаружены на окраине Инкермана (возвышенность Уч-Баш), а в долине реки Черной, впадающей в Северную бухту, кроме поселений, открыты также захоронения. На месте нынешней Балаклавы находились таврские (VII—VI в. до н. э.), а затем — греческие поселения. Ее узкогорлая бухта, надежно укрытая от моря высокими утесами, соответствует описанию порта лестригонов, куда якобы попал во время странствий герой древнегреческого эпоса Одиссей.
На полуострове между Карантинной и Песочной бухтами сохранились руины древнегреческого города-колонии Херсонеса Таврического, основанного на месте таврского поселения выходцами из Гераклеи Понтийской в конце V в. до н. э. Остатки нескольких античных поселений и могильников сохранились на т. н. Гераклейском полуострове и Сапун-горе. Здесь же находились усадьбы граждан Херсонеса — широко известные клеры. В подчиненную городу сельскохозяйственную округу входила большая территория к северо-западу от него, где располагались зависимые от Херсонеса города — Керкинитида (современная Евпатория), Прекрасная Гавань (Черноморское), а также ряд приморских крепостей и укрепленных сельскохозяйственных усадеб.
Внутренние противоречия рабовладельческого строя, а также военный натиск со стороны Боспорского царства и скифов привели в конце II в. до н. э. к установлению зависимости Херсонеса от Понтийского царства, а затем от Рима. В V—VI вв. Херсонес становится оплотом Византийской империи на северном берегу Черного моря. Окружавшая его территория с начала IX в. входила в Херсонскую фему (своего рода военно-административный округ в Византии), а в XII—XIII вв.— в т. н. фему климатов (горные укрепления византийской части Таврики).
В IX—X вв. Херсонес (в древнерусских летописях известен под названием Корсуня) играл значительную роль в экономических и политических связях Крыма с Киевской Русью. Судя по сведениям, которые содержит «Житие» Кирилла — известного проповедника христианства среди славян (60-е годы IX в.), в городе было немало жителей славянского происхождения. В договоре между Киевской Русью и Византией, заключенном в 944 году, оговорено беспрепятственное для «корсунян» право ловить рыбу в устье Днепра. В 988 году, в связи с нарушением византийским императором Василием II договора о дружественных отношениях с Русью, Херсонес был осажден и взят дружинами киевского князя Владимира Святославича. Эта значительная победа заставила Византию заключить с киевским князем равноправный политический и торговый союз.
В XIII в., когда с севера на Крым повели наступление монголо-татарские орды, на его юго-западное побережье настойчиво претендовали соперничающие итальянские торговые города-республики Венеция и Генуя. В XIII — XIV вв. во многих местах полуострова вырастают мощные генуэзские крепости. Руины одной из них — Чембало — и поныне возвышаются над Балаклавой. У Инкермана сохранились также остатки единственной древней (построенной в VI в.) крепости Каламиты, которую генуэзцы так и не смогли взять под свой контроль.
Херсонес к этому времени приходит в полный упадок. В 1299 году его разграбил и разрушил золотоордынский темник Ногай, а на рубеже XIV—XV вв.— Эдыгей. В 70-х годах XVIII в., со вступлением в Крым русских войск, удобная для укрытия судов Балаклавская бухта стала базой части кораблей Азовской военной флотилии. Отсюда осенью 1773 года по распоряжению командующего флотилией вице-адмирала А. Н. Сенявина с корабля «Модон», которым командовал лейтенант Ф. Ф. Ушаков (в дальнейшем выдающийся флотоводец), была направлена команда штурмана И. Батурина для обследования Ахтиарсной гавани. Так в первое время, по названию небольшой прибрежной деревушки Ахтиар (точнее Ак-Яр — Белый утес), состоявшей из девяти домиков, именовалась крупнейшая севастопольская бухта — Северная.
Высоко оценил превосходные качества окрестных бухт для базирования флота и строительства морской крепости А. В. Суворов. Командуя русскими войсками в Крыму, он еще за пять лет до основания Севастополя возвел здесь первые военные укрепления. Впоследствии полководец отмечал, что «вытеснил» из Ахтиарской гавани турецкую флотилию — около 170 судов. 17 ноября 1782 года на зимовку в Ахтиарскую гавань пришли первые русские корабли — фрегаты «Храбрый» и «Осторожный». На северном берегу бухты экипажи фрегатов построили казарму — первое здание будущего города.
Еще до официального включения Крыма в состав России русское правительство И января 1783 года назначило «для командования заводимым флотом на Черном и Азовском морях» одного из героев Чесменского сражения вице-адмирала Ф. А. Клокачева. Ему предписывалось перевести в Ахтиарскую гавань часть судов Азовской и Днепровской флотилий. Корабли прибыли в Ахтиар 2 мая 1783 года. В первой Севастопольской эскадре их насчитывалось всего 17. Новый флот назвали Черноморским.
Началось строительство порта и военного поселения при нем. Сошедшие на берег матросы расчищали его от леса и кустарников, строительный материал — дерево, камень и пр.— искали на месте.
Первым руководителем строительства был флаг-офицер лейтенант Д. Н. Сенявин, в дальнейшем видный флотоводец. В его записках того времени говорится, что вначале сооружались небольшие домики и казармы из плетня, которые затем обмазывались глиной, белились известью, крылись камышом на манер украинских хат. 3 июня были заложены первые четыре каменных здания: дом для адмирала, пристань, кузница и часовня.
2 июля Ф. Ф. Мекензи, назначенный командиром Севастопольской эскадры, доносил в Петербург о создании в гавани небольшого адмиралтейства. Представляло оно собой кузницу, мачтовый сарай, лесной и канатный склады, площадку для килевания судов на отлогом берегу одной из бухт.
Кроме моряков, будущий город строили также местные вольнонаемные люди — жители Балаклавы, многие — со своими лошадьми и повозками, на которых подвозили строительные материалы, в т. ч. камни с руин древнего Херсонеса. Затем «работные люди» стали прибывать из других мест Крыма и даже из центральных губерний России.
Севастополем (в переводе с греческого — «величественный город», «город, достойный поклонения») новый порт и поселение были названы в предписании Екатерины II князю Г. А. Потемкину от 10 февраля 1784 года, где предлагалось построить на месте Ахтиарской гавани большую крепость Севастополь с адмиралтейством для кораблей первого ранга, а также порт и военное поселение. В это время в бухте уже находилось 26 кораблей с 4 тыс. матросов и офицеров.
21 февраля 1784 года русское правительство объявило о предоставлении «свободной и беспрепятственной со всех заграничных и внутренних мест к городу Севастополю морем и сухим путем торговли». Весной здесь появились первые торговые суда керченских и таганрогских купцов.
В честь основания Севастополя в Петербурге отчеканили памятную медаль. Черноморский флот состоял из двух эскадр: Севастопольской корабельной и Днепровско-Бугской лиманной, включавшей небольшие, преимущественно гребные суда. Корабельная эскадра часто именовалась Севастопольским флотом. Уже в войну с Турцией 1787—1791 гг. прогремела слава о выдающихся победах Севастопольской эскадры, одержанных под командованием Ф. Ф. Ушакова. В апреле 1789 года он был произведен в контрадмиралы и назначен командующим эскадрой, а в 1790 году — всем Черноморским флотом. Ушаков во многом содействовал дальнейшему строительству флота и города, в частности расширению адмиралтейства и госпиталя, сооружению новых укреплений, пристаней, складов, казарм, жилых домов.
В 1792 году в Севастополе насчитывалось 15 тыс. жителей. В порту стояло 58 кораблей с 1322 орудиями и личным составом свыше 9 тыс. человек. Кроме того, в достройке находилось 18 судов. Расширялся коммерческий порт. Только за 4 месяца (февраль—май) в Севастополь и Балаклаву прибыло 20 иностранных судов. Много судов каботажного плавания приходило сюда из азовских портов, Херсона и Николаева, главным образом с грузами для флота.
Принимались меры к дальнейшему укреплению Севастопольской крепости. В июле 1793 года в Севастополе состоялась встреча Ф. Ф. Ушакова с А. В. Суворовым, в то время снова командовавшим войсками на юге страны, расположенными на Екатеринославщине и Крымском полуострове. Сохранились подписанные ими планы и проекты севастопольских укреплений.
В 1797 году Павел I переименовал Севастополь в Ахтиар. Однако после его смерти городу было возвращено прежнее название. В 1804 году русское правительство официально объявило Севастополь главным военным портом Черноморского флота (вместо Херсона), а в 1809 — военной крепостью. Главный командир флота и портов Черного моря с 1805 года одновременно являлся и губернатором Севастополя.
П. И. Сумароков, посетивший город в эти годы, писал, что среди жителей его преобладают моряки, числом до 20 тысячей Севастополь, подобно Кронштадту, есть настоящий воинский город.
В борьбе с врагами своей родины севастопольские моряки вписали не одну боевую страницу в историю русского флота. Уже в первые годы своего существования Севастопольская эскадра совершила под командованием Ф. Ф. Ушакова известный поход в Средиземное море (1799 г.), во время которого были взяты 16 городов и крепостей, в т. ч. и считавшаяся неприступной крепость Корфу. Десантный отряд севастопольских моряков вступил в столицу Италии — Рим.
Во время войны с Францией (1804—1806) 6 отрядов кораблей из Севастополя были отправлены в Адриатическое море, а в войне с Турцией (1806—1812) севастопольские моряки активно содействовали сухопутным войскам, помогая овладеть вражескими крепостями Анапа, Измаил, Браилов, Суджук-Кале, Сухум-Кале, Поти, Рущук. Крупные поражения турецкому флоту нанесли русские моряки под командованием адмирала Д. Н. Сенявина в Дарданелльском и Афонском сражениях (май и июнь 1807 года). В Отечественной войне 1812 года и в дальнейших действиях против французской армии принимал участие также один экипаж Черноморского флота в составе 4 рот (400 человек).
13 октября 1827 года в Наваринском сражении особенно отличился линейный корабль «Азов», уничтоживший 6 турецких кораблей, в т. ч. 2 флагманских. Командовал им капитан 1-го ранга М. П. Лазарев, боевое крещение получили здесь лейтенант П. С. Нахимов, мичман В. А. Корнилов, гардемарин В. И. Истомин. Во время войны с Турцией (1828—1829) при содействии моряков-севастопольцев русские войска овладели вражескими крепостями Анапа и Варна, а непосредственно силами флота были взяты еще десять крепостей и укрепленных пунктов. Бессмертный подвиг 14 мая 1829 года совершил экипаж брига «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта А. И, Казарского. Курсируя В дозоре близ Босфора, бриг неожиданно встретился с турецкой эскадрой в составе 14 кораблей. Он был настигнут двумя линейными кораблями, имевшими почти десятикратное преимущество в артиллерии. Метким огнем меркурьевцы вывели из строя оба корабля и заставили их прекратить преследование. Бриг получил 22 пробоины, в т. ч. часть подводных, и 297 других повреждений, но своим ходом вернулся на базу. Военная обстановка, рост флота, коммерческого судоходства и торговли постоянно требовали дальнейшего развития Севастопольского порта. Чтобы обезопасить вход в порт в ночное время, в 1818 году на мысе Херсонес построили каменный маяк высотой около 40 метров. С этой же целью через два года были воздвигнуты два створных каменных маяка в Инкермане — самые высокие в стране (один из них светит с высоты 122 метров).
Усиливалось промышленное развитие Севастополя, начавшееся одновременно с его основанием. Главным предприятием города стало адмиралтейство, где ремонтировались, килевались и оснащались военные корабли, а с 1808 года строились небольшие боевые и вспомогательные суда. В 1810 году был построен первый корвет «Крым», оснащенный 18 орудиями. Тогда же он участвовал во взятии турецкой крепости Суджук-Кале (будущий Новороссийск).
В 1812—1813 гг. в Инкермане соорудили новый казенный завод — селитренный, где началось производство пороха. Но из-за отсутствия местного сырья завод просуществовал недолго. Работали казенные кирпичный и известковый заводы, каменные карьеры, хлебопекарни с сушилками для приготовления сухарей (отсюда Сухарная балка).
Наряду с этим «предприимчивые люди» открывали небольшие полукустарные заводы. В 1815 году их было 8 (3 кожевенных, 3 свечных, водочный и пивоваренный). Развивались также рыбный, извозный, яличный (перевозки через бухты), портняжный, сапожный и другие промыслы.
Владельцами многих частных предприятий являлись купцы. В 1815 году в городе насчитывалось 202 торговых заведения. Помимо городского, возник базар на Северной стороне. Ежегодно проводились две ярмарки. В начале второй четверти XIX в. Севастополь был уже самым большим городом в Крыму. Здесь насчитывалось около 30 тыс. жителей. Основную массу населения по-прежнему составляли военные. Жестокая муштра, палочная дисциплина, непосильный труд, плохое питание, побои, заключение в карцер, заковывание в кандалы — все это было обычным явлением для солдат и матросов. Процветали хищения, спекуляция на поставках флоту.
Не лучшим было и положение рабочего люда. Рабочий день на предприятиях города продолжался 14—16 часов. Всюду царил полный произвол начальства, предпринимателей, применялись всяческие взыскания, штрафы. Плохие жилищные условия, недоедание, антисанитария вели к массовым заболеваниям и большой смертности населения. Резко проявлялись социальные контрасты, отражавшиеся даже во внешнем облике города. Вокруг аристократического центра (район Графской пристани и прилегавшие к нему улицы) ютились убогие окраины. В центре сооружались преимущественно каменные или кирпичные здания, крытые черепицей. Здесь прокладывались тротуары и новые дороги, озеленялись улицы. Семьи же матросов, мастеровых, ремесленников селились в Артиллерийской и Корабельной слободках. Немало «работных людей» ютилось в пещерах и землянках. «Бедные лачужки…,— писал о жилищах Корабельной стороны морской врач Н. Закревский.— Тесно, сыро, холодно… Зайдешь в другую, третью, десятую лачужку — видишь тот же быт жильцов, ту же бедность, те же лишения, сырость, грязь, холод…». Центральный городской холм, беспорядочно застроенный хибарками бедноты и матросов, прозвали даже «хребтом беззакония».
Не случайно именно в Севастополе в 1811 году появилась одна из первых в стране нелегальных листовок, ярко выражавшая протест против «неправосудного начальства», тяжелого и бесправного положения народных масс. В листовке говорилось: «Послушайте-ка, народ! Долго ли будете терпеть ваши муки и сносить неправосудие начальников? Неужели вам легко быть нищими и умирать с голоду?».
Хищения, взяточничество, спекуляция на поставках заведомо негодных продуктов и материалов, а также притеснения матросов и других слоев населения особых размеров достигли при адмирале А. С. Грейге, командовавшем флотом в течение 1816—1833 гг. Главным поставщиком флота при нем был английский купец Атвуд. О качестве его поставок свидетельствует заключение петербургского ревизора, который, беря на пробу муку, обнаружил там много песка и признал большую часть муки «совершенно гнилой и никуда не годной». Крупа и сухари также оказались затхлыми, с червяками.
3 июня 1830 года вспыхнуло первое массовое выступление трудящихся и моряков Севастополя против произвола царских властей — одно из самых крупных городских восстаний того времени. Непосредственным поводом к нему послужил противочумный карантин, наложенный на город еще в мае 1828 года, который сопровождался чудовищными злоупотреблениями чиновников, дороговизной и голодом. В восстании приняли участие самые различные слои населения: матросы, особенно из рабочих экипажей, мастеровые адмиралтейства, много «прочих гражданского звания людей», часть солдат и отдельные офицеры. Четыре дня Севастополь фактически находился в руках восставших.
1580 из них в июне — июле предстали перед военносудными комиссиями, 626 были приговорены к смертной казни, 382 — к «гражданской смерти», т. е. к лишению всех прав и конфискации имущества.
Не решившись на такое огромное количество казней после недавнего восстания декабристов, Николай I ограничился повешением семи «главарей возмущения». Многих прогнали сквозь строй солдат, что зачастую заканчивалось также смертью. Около 6 тыс. человек были высланы из города.
Казнь «зачинщиков бунта» — флотского унтер-офицера Т. Иванова, мастерового адмиралтейства слесаря М. Соловьева, ремесленника Я. Попкова, отставного унтер-офицера яличника К. Шкуропелова, фельдфебеля П. Щукина, унтер-офицеров Ф. Пискарева и И. Крайненко — состоялась в трех концах города, «чтоб через то другим страх подать».
В феврале 1832 года начальником штаба флота, а в декабре 1834 — главным командиром флота и портой Черного моря был назначен адмирал М. П. Лазарев, потомственный моряк, выдающийся ученый-мореплаватель, участник открытия Антарктиды. Он внес большой вклад в развитие Черноморского флота, а также в строительство и благоустройство Севастополя. Под его руководством возведено пять каменных фортов-батарей, защищавших город с моря, из которых Константиновская и Михайловская сохранились до наших дней.
Огромной заслугой М. П. Лазарева явилось почти полное обновление корабельного состава флота. Он пополнился 160 новыми боевыми, вспомогательными и транспортными кораблями, в т. ч. 32 пароходами. 4 октября 1840 года на полуострове между Южной и Корабельной бухтами было заложено новое адмиралтейство (ныне Морской завод им. Серго Орджоникидзе). Оно строилось свыше десяти лет. Все работы на строительстве производились вручную. Лишь на забивке свай использовался ворот, но и это приспособление требовало тяжелого труда, с которым еле управлялись шесть человек, поднимая и опуская между двумя деревянными столбами чугунную «бабу» в 35 пудов. Адмиралтейство, названное Лазаревским, представляло собой полный комплекс различных мастерских и доков, необходимых для сооружения и ремонта кораблей. Построенные по последнему слову техники, севастопольские доки считались в то время верхом инженерного мастерства.
Дальнейшее развитие получила торговля. По данным 1838 года, сюда с товарами пришло 170 судов (ушло с грузом 35). Если в 1831 году в городе было 20 купцов, то в 1848 — 83. Многие из них поставляли для флота муку, мясо, крупу, соль, дрова и т. д. Насчитывалось 280 различных лавок, из них 46 «питейных заведений»; Строительство морских укреплений, адмиралтейства, набережных и новых пристаней, многочисленных зданий в центре города вызвало большой приток рабочих, Их, по свидетельству одного из современников, было до 30 тыс. человек.
Среди ремесленников, по данным 1846 года, насчитывалось 88 портных, 38 столяров, 16 сапожников, 7 кузнецов. 50 человек работали на перевозках через бухты. По инициативе М. П. Лазарева в 1835 году был снят первый общий план города, а через два года составлен план его переустройства. Постепенно центральный холм, т. н. хребет беззакония, превращался в наиболее благоустроенную, аристократическую часть города, где разместились дома высших офицерских чинов, крупных чиновников, именитых купцов. Одновременно на Корабельной стороне были построены казармы на 6 тыс. матросов.
За 1815—1853 гг. население города возросло с 30 до 47,4 тыс. человек, в т. ч. гражданское с 11,2 — до 20 тыс. Количество домов за те же годы увеличилось с 1105 до 2810. Город имел 43 улицы и 4 площади. В 1828 году открылась первая коммерческая пароходная пассажирская линия Одесса—Севастополь—Ялта; в начале 40-х годов проложена дорога от Севастополя до Ялты.
Основная масса населения города, исключая привилегированные слои, пользовалась горько-соленой водой из колодцев. По данным 1846 года, в городе их было 43, на окраинах — 21. Проложенные в конце 20-х годов 2 водопровода питались маловодными источниками с окрестных балок и не обеспечивали нужд населения. Один из них обслуживал только адмиралтейство и флот. Лишь в конце XIX в. построили новый водопровод, но и он не дошел до рабочих окраин. Нередко, особенно в летнюю пору, оставались без воды и все нагорные части города.
В 1824 году на берегу Артиллерийской бухты был разбит «общественный сад от морского ведомства» — нынешний Приморский бульвар. Позже появились Мичманский (ныне Матросский) бульвар на центральном холме и третий — в конце Южной бухты, на холме, прозванном Бульварной высотой (с 1875 года — Исторический бульвар).
Первым лечебным учреждением в Севастополе стал морской госпиталь, вначале временный, барачного типа. В 1790—1791 гг. для него построено двухэтажное здание, но уже через год в госпитале, рассчитанном на 200 мест, находилось 400 человек. Как правило, госпиталь обслуживал только военных, семьи офицеров и отчасти городскую знать. Остальное население долгое время лечил один городской врач, ведавший и санитарным состоянием базаров, хлебопекарен, торговых заведений.
В начале 1787 года в Севастополе предполагалось открыть «штурманский корпус и славяно-российскую школу при нем», но помешала начавшаяся война с Турцией. В 1792 году Ф. Ф. Ушаков учредил «класс флагманов, капитанов, офицеров», где изучали тактику, навигацию, корабельное дело и другие морские науки, но из-за военных действий просуществовал этот класс недолго. В 1826 году приняла первых 100 учащихся школа юнг. Через два года открылось гражданское уездное училище на 40 мест. В последующие 8 лет появились школа для матросских дочерей, приходская, частный пансион благородных девиц. В 1846 году насчитывалось всего 13 учителей и 404 учащихся, в т. ч. 74 девочки. Дети трудящихся, как правило, оставались неграмотными.
В то же время Севастополь становится вторым после Петербурга центром морских наук в России. В 1842 году издана первая лоция Черного и Азовского морей, созданная лейтенантами Г. И. Бутаковым и И. А. Шестаковым. В 1849 году штурман М. А. Акимов предложил новый метод точного определения местонахождения корабля в открытом море.
Ценным вкладом в историческую науку явились раскопки древнего Херсонеса, производившиеся с 1827 года при активном участии офицеров флота. Позже по поручению адмирала М. П. Лазарева капитан 1-го ранга 3. А. Аркас издал «Описание Ираклейского полуострова и древностей его» с картами и схемами.
В 1822 году в Севастополе открылась одна из первых в стране Морская библиотека. Для нее построили специальное здание. В 1844 году оно сгорело, но через пять лет было построено новое. Совет библиотеки возглавляли М. П. Лазарев, В. А. Корнилов и П. С. Нахимов. За 10 лет (1844—1853) ее фонды возросли до 16 тыс. томов, в то время как в единственной гражданской библиотеке при уездном училище (начала работать с 1829 года) даже спустя 40 лет имелось всего 409 книг. На площади, у подножья Бульварной высоты, было сооружено каменное здание театра, открывшегося в 1843 году. Правда, постоянной труппы в нем не было, но здесь нередко выступали приезжие актеры, в т. ч. итальянские и испанские.
В 1850 году открыто Морское собрание (офицерский клуб), ставшее не только местом отдыха и увеселений для офицеров флота, но и значительным культурным центром города.
На средства моряков и жителей города, по проекту известного архитектора, профессора Академии художеств А. П. Брюллова в 1834 году воздвигнут первый памятник — в честь героического подвига экипажа брига «Меркурий».
Тяжелые испытания на долю населения города выпали во время Крымской войны (1853—1856 гг.). Выдающейся победой Черноморского флота в первый период войны был разгром турецкой эскадры 18 ноября 1853 года в Синопском бою. Русская эскадра, не потеряв ни одного корабля, 22 ноября под командованием вице-адмирала П. С. Нахимова вернулась в Севастополь. Но с середины сентября 1854 года Севастополь становится главной ареной боевых действий. Высадившиеся в Крыму англо-французские и турецкие войска, нанеся поражение русской армии на реке Альме, начали продвигаться к городу. Заняв удобные бухты (англичане — Балаклаву, французы — Камышовую), более чем 60-тысячная армия противника начала осаду Севастополя, которая продолжалась 349 дней — с 13 сентября 1854 года по 27 августа 1855. С моря город блокировали англо-французские паровые корабли. Чтобы преградить им вход в бухту, черноморцы И сентября затопили между Константиновской и Александровской батареями 7 больших старых парусных кораблей. Когда эта линия заграждения значительно пострадала от осенне-зимних штормов, 13 февраля 1855 года затопили еще 5 кораблей между Михайловской и Николаевской батареями. Пароходы и часть парусных кораблей, расположенные в бухтах по особой диспозиции, огнем своих орудий поддерживали сухопутные войска. В первые дни обороны гарнизон города едва насчитывал 17 тыс. человек, в т. ч. лишь 5 тыс. солдат, включая и саперов. В начале октября, когда в город вошла часть войск князя Меншикова, общее количество его защитников составляло 35 тыс. человек. Организаторами обороны Севастополя стали начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В. А. Корнилов и командующий эскадрой вице-адмирал П. С. Нахимов. Оборонительная линия вокруг Севастополя была разделена на 4 участка (дистанции), которые возглавили генерал-майор А. О. Асланович, вице-адмирал Ф. М. Новосильский, контр-адмиралы А. И. Панфилов и В. И. Истомин. В короткое время была создана эшелонированная система укреплений — бастионов, редутов, люнетов, ложементов. Строили их тысячи матросов, солдат и жителей города, в т. ч. женщины и дети. Инженерной обороной руководил полковник Э. И. Тотлебен. На сухопутных укреплениях было установлено свыше 300 морских орудий, а за все время обороны их передано на бастионы до 2 тысяч. Увидев грозные сооружения с южной стороны Севастополя, интервенты не решились немедленно штурмовать его, а начали готовиться к осаде — устанавливать батареи, рыть траншеи и ходы сообщения. С 5 октября 1854 года они 6 раз подвергали город многодневным бомбардировкам, рассчитанным на подготовку общего штурма, но неоднократно были вынуждены отказываться от него.
Защитники и население города, постоянно испытывая нужду в самом необходимом, питаясь впроголодь, неизменно проявляли высокую отвагу и стойкость. Тысячи их гибли или были ранены — на их место становились другие. Особенно прославились защитники города ночными вылазками. Незаметно подкрадываясь, охотники (добровольцы) врывались в неприятельские траншеи, уничтожали или брали в плен солдат и офицеров, выводили из строя орудия, захватывали оружие и боеприпасы. Это надолго затянуло осадные работы противника, изматывало его, держало в постоянном напряжении. Особой храбростью в ночных вылазках отличился матрос 30-го флотского экипажа П. Кошка. Проявляя большую смекалку и изобретательность, он никогда не возвращался без ценных сведений, пленных и трофеев. Будучи несколько раз раненым, П. Кошка вновь и вновь появлялся на бастионе. За оборону Севастополя П. М. Кошка был награжден двумя степенями Знака отличия военного ордена св. Георгия и медалями.
Рядовой А. Прохоров в одной из вылазок получил 19 ран, но своих товарищей прикрыл огнем и покинул поле боя последним. Чудеса храбрости показывали также боцман С. Буденко, матросы Ф. Заика, П. Карасиков, Д. Димченко, солдаты Е. Мартышин, Ф. Яковлев и многие другие. Примером для севастопольцев стал подвиг матроса И. Шевченко, который во время одной из вылазок заслонил собой командира — лейтенанта Н. А. Бирюлева.
По ночам защитники города восстанавливали разрушенные укрепления, а также строили новые, часто вблизи вражеских позиций. Доказали они свое превосходство над врагом и в подземно-минной войне. Особенно прославились в ней штабс-капитан А. В. Мельников, поручик В. И. Рубанов, подпоручик П. В. Преснухин, саперы Ф. Самокатов, А. Кисилев, Р. Журбенко, К. Митченко, Ф. Михайлов и другие. Огромную помощь солдатам и матросам оказывали жители города. Днем и ночью не прекращали они восстанавливать и строить укрепления, подтаскивать на бастионы тяжелые морские орудия, носить на батареи мешки с порохом, собирать вражеские ядра, чтобы возместить недостаток в снарядах. Севастопольцы делились с воинами своими скудными запасами продовольствия и теплой одежды. Почти ежедневно запрягал свою лошаденку строитель А. П. Лагутин, чтобы подвезти на бастионы порох, ядра, воду, а оттуда забрать раненых. Старик-печник И. Герасимов добровольно явился на Малахов курган, чтобы помогать артиллеристам. Раненый, он после перевязки снова возвратился на батарею.
Выдающийся врач, ученый, основоположник военно-полевой хирургии Н. И. Пирогов привез в Севастополь отряд сестер милосердия, начал применять гипсовую повязку при ранении рук и ног и обезболивание парами эфира при операциях. Еще за два месяца до приезда с Н. И. Пироговым сестер милосердия на поле Альминского сражения (8 сентября 1854 года), а затем на перевязочных пунктах города появилась матросская дочь Дарья Александрова, прозванная впоследствии Дашей Севастопольской, которая оказывала помощь раненым. Ее примеру последовали многие женщины: не только в дни и часы затишья, но и под огнем противника приходили они на бастионы, перевязывали раненых, чинили белье и обмундирование.
Талант Н. И. Пирогова, доблестный труд других медиков и сердечная забота женщин обеспечивали возвращение в строй многих воинов. Только за первые шесть месяцев обороны из 15 123 раненых возвратились на свои бастионы и в части 10 5611.
В историю обороны вошло и несколько имен юных героев. На пятом бастионе матросу-артиллеристу Т. Пищопко несколько месяцев помогал 10-летний сын Николай. Остался он на бастионе и после гибели отца, стреляя по врагу из маленькой мортирки. 12-летний сын матроса М. Рыбальченко отличился в боях за Камчатский люнет, 14-летний К. Горбаньев — на 4-м бастионе.
Л. Н. Толстой, участвовавший в обороне Севастополя в чине подпоручика артиллерии, запечатлел замечательные подвиги его героев в знаменитых «Севастопольских рассказах». В разгар боев он писал: «Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский».
Слава о Севастополе гремела во всем мире. Ф. Энгельс отмечал: «Русский солдат является одним из самых храбрых в Европе. …легче русских перестрелять, чем заставить их отступить». Даше во время штурма 6 июня 1855 года противник не достиг цели и понес огромные потери. 23 июня 1855 года К. Маркс писал, что «… происходит первое серьезное поражение французско-английской армии».
На протяжении всего периода обороны особенно напряженная борьба шла за ключевую позицию города — Малахов курган. Взятие его французской армией предрешило оставление 28 августа 1855 года русскими войсками Южной стороны Севастополя. Взорвав все укрепления, батареи и пороховые погреба, они организованно переправились на Северную сторону, заняв там оборону. Однако, понеся огромные потери при осаде Южной стороны, интервенты уже не могли овладеть этой частью города. В. И. Ленин писал впоследствии, что «…Англия и Франция вместе возились целый год со взятием одного Севастополя». Продиктованный союзниками 18 марта 1856 года Парижский мирный договор запрещал России держать на Черном море военный флот, иметь военно-морские базы и крепости. Это обстоятельство, наряду с технико-экономической отсталостью страны, надолго задержало восстановление разрушенного Севастополя. После осады в городе осталось только 14 неповрежденных зданий. Побывавший здесь в июле 1860 года русский драматург А. Н. Островский писал: «Без слез этого города видеть нельзя, в нем положительно не осталось камня на камне». Одна лишь очистка бухт от затопленных кораблей заняла больше десяти лет. В первое время после войны сюда могли заходить небольшие суда и только в дневное время, так как инкерманские створные маяки зажгли только в июле 1859 года. За пять лет, кроме маяков, инженерная команда восстановила три причала, два небольших административных здания и несколько складов. На восстановление порта царское правительство отпускало ничтожные средства.
Более интенсивное возрождение флота и города началось после отмены унизительных для России статей Парижского договора. Этому содействовали также экономическое оживление в стране в связи с отменой крепостного права и развитием капитализма, постройка в 1872—1875 гг. Лозово-Севастопольской железной дороги с ветками в адмиралтейство и порт.
Большое значение для восстановления Черноморского флота и Севастополя имело образование на Черном море в 1856 году акционерного «Русского общества пароходства и торговли» (РОПИТ), в ведение которого было передано Севастопольское адмиралтейство с доками и всеми службами.
Уже в русско-турецкую войну 1877—1878 гг. зафрахтованные у РОПИТа и приспособленные в Севастополе, для боевых действий пароходы вместе с легкими силами флота успешно противостояли броненосному турецкому флоту. Турецкое командование не решилось атаковать Севастополь и не смогло помешать успешным действиям черноморцев на Дунае, у Балканского побережья и Кавказа. В эту войну блестяще проявился талант лейтенанта С. О. Макарова, в дальнейшем прославленного адмирала, ученого, кораблестроителя. Переоборудованный им с помощью севастопольских мастеров и рабочих пароход «Константин» стал первым в мире миноносцем, прообразом плавучих баз торпедных катеров.
Поскольку война еще раз наглядно показала необходимость для России иметь сильный флот на Черном море, был не только восстановлен, но и расширен Севастопольский военный порт. В 1883 году здесь началась постройка первых трехбашенных броненосцев «Чесма» и «Синоп», по образцу которых во всех флотах мира строились броненосные линейные корабли. Впоследствии спущены на воду линкоры «Георгий Победоносец», «Иоанн Златоуст», крейсер «Очаков». В 1890 году Севастополь официально объявлен морской крепостью 3-го класса. Из Николаева сюда переведены все органы управления Черноморским флотом. За непродолжительное время — с ноября 1890 по февраль 1892 года — количество кораблей увеличилось с 33 по 563. Накануне первой мировой войны Черноморский флот имел уже до 400 боевых, вспомогательных и транспортных судов.
Одновременно с военным возрождался и коммерческий порт, занимавший западный берег Южной бухты. После открытия железнодорожного движения здесь были сооружены огромные склады для зерна, соли и других грузов. Часть торговых судов принималась также в Артиллерийской, Стрелецкой бухтах и в Балаклаве. Были периоды, когда в порту работало до 4 тыс. грузчиков. Если в 1875 году отсюда за границу отправили 575 тыс. пудов различных грузов, то в 1888 — 32 млн. пудов. По внутреннему судоходству привоз и вывоз грузов в денежном выражении увеличился с 6,2 млн. руб. до 21 млн. В 1894 году коммерческий порт из Севастополя переводится в Феодосию. Однако и в дальнейшем многие грузы шли через Севастополь.
Одним из крупнейших предприятий города, как и всего Крыма, оставалось адмиралтейство. С 1898 года оно снова подчинялось морскому ведомству. Здесь трудились около 1 тыс. рабочих, в то время как на остальных предприятиях — всего 265. Значительно реконструированное и расширенное в связи с крупным судостроением адмиралтейство только за 12 лет увеличило выпуск продукции в 7,5 раза. В 1915 году количество рабочих, в т. ч. железнодорожников, портовиков, строителей, достигло 14,4 тыс. Работали 3 транспортные и 6 хлебоэкспортных контор, 5 банков и 14 страховых обществ. Торговых заведений насчитывалось 1875.
Спустя 6 лет после Крымской войны население города составляло 5 тыс. человек, через 19 лет — 11 тыс, через 30 лет — 25,3 тыс. и только в 1895 году достигло довоенного уровня.
С 1870 года в городе начали избирать думу. Но гласными ее являлись исключительно представители дворянства и торгово-промышленных кругов. В 1873 году создается подчиненное непосредственно таврическому губернатору Севастопольское градоначальство. Градоначальник являлся одновременно командиром порта и комендантом города.
Социальный гнет и жестокая эксплуатация пробуждали в массах чувство протеста против поработителей, непримиримости к несправедливости, стремление изменить ненавистные порядки. Первые две стачки рабочих произошли здесь еще в 1873 году на прокладке Инкерманского железнодорожного тоннеля. Причинами выступлений были задержка и неправильное начисление заработной платы, тяжелые условия труда и быта. В одной из стачек участвовало около 500 человек, продолжалась она 10 дней и, несмотря на арест «зачинщиков», закончилась победой рабочих. Некоторое время в Севастополе действовали народнические кружки. Первый из них организовала в 1876 году приезжавшая сюда Софья Перовская. Позднее, в 1880 году, кроме интеллигенции, в местной организации партии «Народная воля» состояли также несколько рабочих Севастопольского адмиралтейства и железнодорожников.
Созданный в Одессе в 1875 году «Южнороссийский союз рабочих» в скором времени установил связь с севастопольскими рабочими и через моряков торгового флота пересылал в город революционные листовки. В 1886 году на строительстве станционных и других сооружений Лозово-Севастопольской железной дороги
вспыхнула стачка артели строителей. Прекратив работу, они требовали возвращения паспортов ввиду грубого нарушения администрацией условий труда, задержки выдачи заработной платы и отсутствия жилья. Через три года на линейных станциях железной дороги начались массовые волнения рабочих. Собралось их здесь до 5 тыс., а строительные работы уже заканчивались. Рабочие голодали, требовали продовольствия и отправки домой. Опасаясь революционного взрыва, власти укрепляли в городе карательные органы, усиливали состав портовой полиции и жандармерии. 31 марта 1890 года морское министерство объявило о «высочайшем повелении» увеличить штат плавучей военно-исправительной тюрьмы. В 1897—1899 гг. на окраине города построили новый «тюремный замок». В конце 90-х годов в мастерских военного порта появились первые нелегальные кружки, знакомившие местных рабочих с марксизмом. В 1902 году под влиянием ленинской «Искры», поступавшей из Петербурга и Одессы, в городе создается социал-демократическая «Севастопольская рабочая организация». Возглавил ее бывший студент петербургского лесного института А. Г. Щепетев, высланный в Севастополь за революционную деятельность.
Организация состояла из нескольких кружков (не более 10 человек в каждом), имела свой устав, библиотеку, гектограф, конспиративные квартиры, кассу и красное знамя с надписью: «Да здравствует политическая свобода!».
Уже в 1901 году рабочие порта провели первую маевку, на которой обсуждались вопросы улучшения условий жизни, повышения заработной платы. Полиция задержала всех участников маевки.
Весной 1902 года «Севастопольская рабочая организация» имела 5 кружков в порту, 3 — на флоте и один — в крепостной артиллерии. Они знакомили рабочих, матросов и солдат с идеями марксизма, печатали и распространяли листовки, призывая «соединиться для ниспровержения царя». Подпольные кружки и группы действовали в 28, 29, 31, 32, 35 и 36 флотских экипажах.
Подослав в «Севастопольскую рабочую организацию» провокатора, полиция вскоре арестовала нескольких рабочих. Однако 20 марта 1902 года в городе снова появились прокламации. 16 июня брошены в тюрьму еще свыше 20 активных членов организации, в т. ч. А. Г. Щепетев, но деятельность ее не прекратилась. «Каждый новый случай правительственного произвола,— гласила прокламация, распространенная 24 июня,— должен заставить нас дружнее бороться за счастье и освобождение рабочего класса».
В начале 1903 года создается комитет по руководству революционным движением на Черноморском флоте. В июле 1903 года под руководством матроса, бывшего харьковского рабочего И . Т. Яхновского произошло волнение матросов на учебном корабле «Березань». Большой переполох у командования, городских и губернских властей вызвала листовка, распространенная летом 1903 года в связи с приездом в Севастополь из Ливадии царя Николая II. Заканчивалась она словами: «Не криком «ура»!, а криком: «Это злодей и кровопийца!» встречает их (царя и его министров — ред.) русский народ, где бы они ни показались. Долой самодержавие! Довольно самоуправства!». Эту листовку матрос А. Н. Матюшенко подбросил даже на царскую яхту.
В 1903 году в Севастополе создается комитет РСДРП, в состав которого влились и революционные моряки. Среди организаторов новых подпольных кружков и комитета были А. Петров, Г. Вакуленчук, Ф. Мартыненко, П. Зимин, И. Кривоконь и другие матросы-большевики. Севастопольский комитет РСДРП объединял три районные организации — городскую, портовую и военную. Они проводили революционные сходки рабочих, матросов и солдат.
В начале декабря 1903 года главный командир флота и портов Черного моря контр-адмирал Скрыдлов созвал «особо важное» совещание для обсуждения мер борьбы против революционеров. Наиболее «пораженными» революционной пропагандой были признаны военный порт, крейсер «Очаков», броненосец «Екатерина II», крепостные артиллеристы, саперы, морской госпиталь. Совещание решило усилить наблюдение за матросами, солдатами и рабочими, до минимума сократить увольнения в город. Направляя его протокол в Петербург, Скрыдлов просил укрепить флот офицерами, а всех неблагонадежных, поднадзорных матросов отправить на Тихий океан или Каспий.
Еще более широкий размах революционное движение в городе и на флоте приняло в 1904 году, после начала русско-японской войны. 3 ноября произошли волнения во флотской дивизии, матросы которой выступили с протестом против отправки их на Дальний Восток. Из 35 арестованных участников выступления 28 были приговорены к различным срокам каторжных работ и тюремного заключения. В знак протеста Севастопольский комитет РСДРП организовал однодневную забастовку рабочих порта и ряда предприятий.
Об активной революционной работе комитета свидетельствуют такие данные: только с ноября 1904 по март 1905 года он провел 11 нелегальных массовок, на которых присутствовало по 200—400 человек, и распространил около 12 тыс. листовок. Большевики призывали рабочих, матросов и солдат готовиться к вооруженному восстанию.
Вопреки меньшевикам комитет высказался за созыв III съезда партии, а вскоре после него провел в Инкермане первомайскую массовку. Полиция и казаки разогнали 2 тыс. ее участников.
Первым кораблем революции стал броненосец «Потемкин». Двенадцать дней, с 14 по 25 июня 1905 года, развевался на нем красный флаг. К потемкинцам примкнули команды миноносца № 267 и гидрографического судна «Веха». 17 июня началось восстание на броненосце «Георгий Победоносец», который присоединился к «Потемкину», но в Одессе офицерами был посажен на мель. Через день подняли восстание матросы учебного корабля «Прут», однако соединиться с потемкинцами им не удалось. В эти дни Севастопольский комитет РСДРП в листовке «Ко всем» призывал к поддержке восставших матросов. Матросам и солдатам комитет предлагал отказыватьоя от участия в «усмирении» революционных моряков, потому что «их борьба — ваша борьба, борьба всего народа за лучшую жизнь»!. 16 июня 6 тыс. севастопольцев вышли на демонстрацию солидарности с потемкинцами. Рабочие и матросы, ожидая, что «Потемкин» придет в Севастополь, готовились к вооруженному восстанию.
Тем не менее план общего восстания, которое «Матросская централка» (Центральный комитет РСДРП Черноморского флота, созданный в конце 1904 года) намечала на более позднее время, когда к Тендре выйдет вся эскадра, осуществить не удалось.
Около 1500 матросов, среди них 117 потемкинцев, были арестованы. Руководители восстаний, в т. ч. А. М. Петров, И. А. Черный, Д. М. Титов, И. Ф. Адаменко, Д. П. Кошуба, С. П. Дейнега(в 1905 г.), А. Н. Матюшенко (в 1907 г.), казнены в Севастополе.
Расправы над революционными моряками вызвалипр отесты не только в Севастополе, но и в других городах страны. В листовке «Суд над матросами» Севастопольский комитет РСДРП призывал требовать освобождения подсудимых, «смело присоединившихся к той великой борьбе, которую давно уже ведет рабочий класс». Листовка заканчивалась словами: «Честь и слава матросам — борцам за народное дело!». В результате протестов общественности смертная казнь трем матросам была заменена бессрочной каторгой. Активное участие приняли трудящиеся Севастополя в Октябрьской всероссийской политической стачке. 14 октября 500 рабочих вышли на демонстрацию. С революционными песнями прошли они по проспекту Нахимова, но были разогнаны полицией и казаками. На следующий день после издания 17 октября царского манифеста о «свободах» в Севастополе состоялись массовые митинги и многотысячная демонстрация. У тюрьмы, куда пришли демонстранты, чтобы освободить политических заключенных, солдаты и полицейские открыли по ним огонь. Пятеро были убиты, около 50 ранены, в т. ч. 16 — тяжело. 19 октября на многолюдных митингах севастопольцы выражали решительный протест против этой расправы. Тут же избирались депутаты от народа в городскую думу. В числе избранных был лейтенант П. П. Шмидт.
Похороны жертв расстрела 20 октября 1905 года вылились в новую демонстрацию, в которой участвовало несколько тысяч человек. Демонстрантов охраняла народная милиция, созданная рабочими Севастополя под руководством большевиков. Лейтенант П. П. Шмидт произнес на кладбище революционную клятву, ставшую известной всей России. Арестованный 21 октября по приказу главного командира флота адмирала Чухнина, он обратился с письмом к населению Севастополя, призывая его к дальнейшей борьбе за свободу. «Помните, граждане,— писал П. П. Шмидт,— что мое дело — это дело народа; моя победа — это победа свободы над произволом». На защиту лейтенанта выступили не только севастопольцы, но и демократические силы всей страны, о нем писали газеты. Не желая осложнять и без того напряженную обстановку, царь 4 ноября приказал освободить П. П. Шмидта из тюрьмы с увольнением его из флота.
Новый подъем революционного движения вызвали известия о восстании матросов в Кронштадте 26—28 октября и зверской расправе над ними. Рабочие порта объявили забастовку, выдвинув не только экономические, но и политические требования. В городе, у флотских казарм, на кораблях и в частях проводились митинги и собрания. 3 ноября Чухнин запретил их. Но это лишь усилило движение.
8 ноября произошли волнения на крейсере «Очаков», где революционную работу вели большевики — машинист А. И. Гладков, комендор Н. Г. Антоненко и баталер С. П. Частник. В этот же день открыто организовали митинг революционные матросы броненосца «Святой Пантелеймон» (так переименовали царские власти «Потемкин»). На следующий день на крейсер прибыл военно-морской прокурор, а на броненосец — адмирал Чухпин, чтобы «навести порядок». Но в присутствии адмирала матросы устроили митинг, на котором с горячей речью выступил большевик И. Сиротенко. Взбешенный Чухнин приказал арестовать матроса, но команда отказалась выдать его. Отправив через день «мятежные корабли» в море, Чухнин телеграфировал в Петербург: «Ожидаю бунта. Нужны крайние меры. Чувствую, что восстанет весь флот. Необходимо, не медля ни одного дня, усилить войска, так как на здешние положиться нельзя».